Значительный процент проектов Инициативы «Один пояс — один путь» (BRI) имеет трансграничный характер, в основном это проекты автомобильных и железнодорожных транспортных коридоров, но также и проекты по выработке и распределению электроэнергии. На данный момент к Инициативе присоединились 132 страны, на которые приходится 35% мирового ВВП, 43% мировой торговли товарами и 60% населения мира.
Существует ряд прямых и косвенных негативных последствий для реализации Инициативы «Один пояс — один путь», к которым может привести текущий кризис.
Во-первых, трансграничные перевозки и поездки в настоящее время значительно ограничены. Так как проекты Инициативы касаются расширения трансграничного перемещения товаров, услуг и людей, то они получат удар сразу по нескольким каналам, включая сокращение инвестиций, торговли и пассажирских перевозок. Большой ущерб, нанесённый в настоящее время глобальным цепочкам добавленной стоимости, усугубляет негативные последствия для трансграничного перемещения товаров.
Во-вторых, существуют причины для беспокойства по поводу долга стран и устойчивости их бюджета. Многие из стран-участниц являются странами с низким и средним уровнями дохода и нестабильным экономическим развитием.
В-третьих, есть опасения, что у Китая будет меньше ресурсов для финансирования проектов Инициативы. Проекты не только являются капиталоёмкими, но и требуют льготных финансовых ресурсов («длинных и дешёвых денег»).
В-четвёртых, многие проекты Инициативы требуют присутствия китайских подрядчиков — и, следовательно, огромного числа работников — за рубежом. Перемещение рабочей силы может сейчас вызвать многочисленные трудности.
В-пятых, активное развитие Инициатива приобрела только в 2019 году, а первые существенные результаты ожидаются в 2020–2021 годах. В рамках многостороннего подхода многие международные финансовые институты должны были «вступить в игру» (например, Всемирный банк, АБР, IsDB, AIIB, NDB, IADB, EFSD) и разделить бремя финансирования инфраструктуры с Китаем. В условиях кризиса международные финансовые организации направляют ресурсы на борьбу с кризисом, тем самым отбирая необходимые ресурсы у долгосрочных инфраструктурных проектов.
Глобализация и экономическая интеграция — многогранные явления. Даже их искренние и активные сторонники должны понимать, что эти явления влекут за собой и негативные последствия, которые не ограничиваются незаконной деятельностью, такой как наркоторговля или торговля людьми. Перемещение людей через границы также создаёт прекрасные возможности для распространения болезней. Сравните два с половиной десятилетия, в течение которых бубонная чума «путешествовала» из Китая в Европу в XIV веке, с быстрым распространением птичьего гриппа и с самым последним примером — коронавирусом, который превратился в пандемию всего за два месяца. Для сдерживания «мирового рынка микробов» необходимо международное сотрудничество. Однако на практике оно может превратиться в ограничение экономических связей между странами и послужить оправданием для протекционизма.
Типичной реакцией на нелегальную миграцию и эпидемии является ужесточение пограничного контроля. Это, однако, ограничивает экономические связи с потенциально катастрофическими последствиями. Проблема заключается не только в ограничении потенциального фактора роста, но и в том, что, когда экономические связи между евразийскими странами сокращаются, перспективы успешного преодоления «тёмной стороны» регионализации, стимулирования экономического развития и сокращения бедности становятся всё более отдалёнными. Кризис COVID-19 очень наглядно демонстрирует, что пришло время укрепить международное сотрудничество как в рамках Всемирной организации здравоохранения, так и в небольших форматах.
Автор работы сформулировал несколько практических рекомендаций, которые могут быть рассмотрены КНР и её странами-партнёрами в условиях текущего кризиса.
Во-первых, необходимо учитывать долгосрочные перспективы. BRI является долгосрочной и стратегической инициативой. Для того чтобы последовательно и рационально строить базовую инфраструктуру, необходимо придерживаться долгосрочного видения.
Во-вторых, Китай, его страны-партнёры и партнёрские учреждения должны уделять большое внимание вопросам задолженности и устойчивости бюджета. Фактически, нынешний кризис уже проверяет предел устойчивости суверенного долга во всём мире. В некоторых странах-партнёрах BRI 40–45% их внешнего государственного долга приходится на финансирование, связанное с BRI. В крайнем случае, если кризис COVID-19 окажется более длительным и жёстким, чем ожидается в настоящее время, для некоторых стран-получателей может потребоваться реструктуризация долга.
В-третьих, необходимо сохранить связанные с экспортом железнодорожные субсидии для трансъевразийского транзита и не сокращать их, по крайней мере, в активной фазе нынешнего кризиса. Трансъевразийский контейнерный транзит является «историей успеха» BRI. Это действительно так: с 2013 года незначительные прежде объёмы выросли до 400 000 контейнеров в год. Этот впечатляющий рост основан на взаимодействии трёх факторов: китайские субсидии на отправку контейнерных поездов из центральных провинций; серьёзные усилия казахстанских, российских и белорусских железных дорог и органов власти по упорядочению процедур и устранению «узких мест»; и реализация преимуществ наземных маршрутов доставки товаров из центрального Китая в Центральную Европу в течение 15–17 дней по сравнению с 35–40 днями по морю.
В-четвёртых, странам-партнёрам Инициативы необходимо сдерживать негативные настроения. В условиях кризиса для национальных правительств очень заманчиво вернуться к протекционистской политике и сократить долгосрочные инициативы с низкой маржинальностью, положительные эффекты от которых появятся только в отдалённом будущем.
Автор заканчивает работу призывом выйти за рамки краткосрочных эффектов и ограничений, с которыми столкнулись страны в борьбе с экономическим кризисом, вызванным коронавирусом. Сообщество Инициативы должно воспринимать и рассматривать этот проект как действительно долгосрочную стратегию. Необходимо оценить влияние и эффективность Инициативы. Этот глобальный проект слишком ценен, чтобы «обескуражить» его коронавирусом.
